ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ШКОЛА

О сравнительных преимуществах

Это школа, объясняющая международную торговлю сравнительными преимуществами отдельных стран в производительности факторов производства или обеспеченности ими. В ее рамках обычно выделяют теорию абсолютных преимуществ А. Смита, теорию относительных преимуществ Д. Рикардо и теорию обеспеченности факторами производства Э. Хекшера и Б. Олина. Соответственно четыре работы основоположников включены в главу 3. Остальные статьи этой главы являются развитием отдельных черт каждой из теорий, их обобщением применительно к большему числу товаров, стран и факторов или попыткой эмпирической проверки.

Сравнительное преимущество страны в международной торговле может основываться на том, что она затрачивает на единицу товара меньшее абсолютное количество труда, чем ее торговый партнер (абсолютное преимущество); на том, что она затрачивает относительно меньшее количество труда на единицу одного товара, выраженное через затраты труда на единицу другого товара (относительное преимущество); на том, что она лучше обеспечена факторами производства (обеспеченность факторами производства).

О Смите написано много и блистательно; собственно о теории абсолютных преиму­ществ, которая является специальным случаем более общей теории сравнительных преиму­ществ, — меньше.

Считается, что Смит сформулировал принципы свободного рынка « laissezfaire» («раз­решите сделать») — свобода передвижения товаров и факторов производства и свобода конкуренции - и «invisible hand» («невидимая рука») — стихийное действие объективных законов рынка. Из их сочетания, применительно к внешней торговле, родилось фритрейдерство (free trade) — идея отсутствия ограничений на экспорт и импорт, которые являются основой благосостояния. Смит заимствовал идею «laissezfaire» у французских физиократов, а возможно и у Вольтера, ведь он провел три полных года во Франции (1764-1766), заезжал в Женеву, где в городке Ферней, с французской стороны, поблизости от швейцарской границы, и жил с 1753 г. Вольтер («Кандид, или Оптимизм» уже был написан: идеальное государство Эльдорадо, «Все к лучшему в этом лучшем из возможных миров!» и пр.).

Принцип «невидимой руки» упомянут Смитом только один раз в глубине второй главы четвертой книги: каждый человек, желающий использовать свой капитал, руководствуется только собственными, а не общественными интересами. «Поддерживая производительную силу своей страны, а не чужих стран, он имеет в виду лишь собственное благополучие, а на­правляя эту производительную силу таким образом, чтобы ее продукт мог иметь наибольшую ценность, он имеет в виду лишь собственную выгоду - и в этом случае, как и во многих других, некая «невидимая рука» заставляет его добиваться результата, который никак не входил в его намерения». В спорах о том, что имел в виду Смит, сломано немало шпаг. В упрощенной интерпретации это выглядит так: люди, действуя индивидуально, если им не мешать, умножат благосостояние общества в целом; невидимая рука — не что иное, как автоматический механизм баланса конкурентного рынка, национального и международного. Если посмотреть глубже, то получается следующее: Смит имел в виду баланс личных и государственных интересов. Зачем тогда упоминать о том, что финал личных усилий может быть иным по сравнению с намере­ниями? И несколькими абзацами ниже, критикуя меркантилизм, Смит все же высказывается в пользу государственного вмешательства во внешнюю торговлю, для того чтобы защищать национальных производителей, цена на товары которых неконкурентна из-за налогов, или накладывать импортные пошлины в целях увеличения государственных доходов.

Двумя абзацами ниже «невидимой руки» Смит вводит понятие преимущества в меж­дународной торговле: «Если иная страна может поставлять нам какой-то товар дешевле, чем обойдется нам его производство, то лучше покупать у нее этот товар, отдавая за него некоторую часть продукта нашей производительной силы, использованной в том деле, в котором мы имеем какое-то преимущество». Смит говорит просто о преимуществе во вне­шней торговле, а не об абсолютном преимуществе, но чуть ниже упоминает естественное преимущество (natural advantage). Он описывает ситуацию в Шотландии, где, в принципе, можно выращивать очень хороший виноград и выделывать не менее хорошее вино, которое, тем не менее будет обходиться минимум в тридцать раз дороже такого же количества вина,привозимого из-за границы. «Если очевидна нелепость затраты на производство чего-либо количеств капитала и производительной силы страны в тридцать раз больших, чем те, которые необходимы для приобретения у других стран равного количества нужных товаров, то столь же нелепым - хотя это и не столь очевидно - является и расходование на такое производство хотя бы одной тридцатой или даже трехсотой части капитала и производительной силы сверх того, что необходимо для покупки данных товаров за рубежом», — такова наиболее простая формулировка того, что страна будет вывозить тот товар, который она может произвести дешевле. Писал явно философ, а не экономист.

Простую идею быстро подхватили в мире. Помогла и концептуальная противоречивость «Богатства», в котором практически все, независимо от идеологических позиций, могли найти что-то близкое. В начале 1800-х гг. оно было переведено на французский и русский языки. Его читали и декабристы, и Евгений Онегин — люди реальные и вымышленные — классическая политическая экономия постепенно вытесняла меркантилизм. Читал его — правда, в ориги­нале — и лондонский маклер по имени Давид Рикардо (David Ricardo, 1772-1823 ), отдыхая летом 1799 г на термальных водах в городке Бадене под Веной... Уже довольно богатый че­ловек, не бросив бизнеса, начинает заниматься экономикой. Четырнадцатого июня 1815 г., за четыре дня до того, как герцог Веллингтон разгромил Наполеона под Ватерлоо, Рикардо купил английские государственные ценные бумаги. Последовавший скаяок их рыночной стоимости позволил Рикардо уйти в 43 года из активного бизнеса и двумя годами позже опубликовать фундаментальный труд «Принципы политической экономии и налогообложения»,[1] седьмая глава которого специально посвящена теории международной торговли. Ровно столько же времени потребовалось британскому правительству, чтобы построить мемориальный мост Ватерлоо через Темзу, который открылся одновременно с выходом книги.

Новая веха в истории международной экономики совпала по времени и с другими инте­ресными событиями. В том же 1817 г Симон Боливар провозгласил независимость Венесуэлы, Байрон написал «Манфреда», а Гегель - «Энциклопедию философских наук». Россини в Риме поставил оперу-буфф «Золушка», использовав только мужской хор и полностью игнорировав женский, что породило множество вопросов. Эту оперу мог слышать и отставной полков­ник Роберт Торренс (Robert Torrens, 1780-1864), который ушел на военную пенсию сразу же после Ватерлоо и с жадностью набросился на изучение экономики. Одна из его первых работ - «Эссе о внешней торговле кукурузой», опубликованная в конце 1815 г., содержала следующее описание относительных преимуществ: «Если бы Англия могла приобрести такой уровень навыков в обрабатывающей промышленности, что, при использовании любой части ее капитала, она могла бы изготовить количество сукна, за которое польский земледелец дал бы большее количество кукурузы, чем то, что она могла бы, с использованием той же части капитала, вырастить на своей земле, тогда пашни на ее собственной территории, хотя они и равны землям в Польше, и даже если они лучше, следовало бы забросить и часть ее предложения кукурузы импортировать из этой страны. Несмотря на то что капитал, использованный в земледелии дома, мог бы принести больше прибыли, чем капитал, исполь­зованный в земледелии за границей, при этом предположении, капитал, который должен использоваться в обрабатывающей промышленности, все же получит большую избыточную прибыль, и эта большая избыточная прибыль определит направление развития нашей про­мышленности».[2] Полковник доказывал неслыханное: импорт выгоден даже в тех случаях, когда импортируемые товары могут быть произведены у себя дома с меньшими издержками, чем за рубежом! Р. Торренсу принадлежит и идея взаимного спроса во внешней торговле, обычно приписываемая Дж. Миллу. Но одно дело — выдвинуть идею, другое — доказать ее справедливость и победить в борьбе за ее выживание.

В случае сравнительных преимуществ победил Д. Рикардо. Еще сам Рикардо полагал, что его книгу поймут «человек 25 от силы», и не ошибся. Теория сравнительных преимуществ чрезвычайно сложна для понимания и поэтому не используется при принятии решений в об­ласти практической внешней торговли. Даже после двухвековой популяризации сравнительные преимущества остаются не более чем красным словцом, используемым политиками, которые принимают решения, основанные в основном на голом меркантилизме или, в лучшем случае, на абсолютных преимуществах.

Вслед за Смитом Рикардо полагал, что стоимость товара определяется количеством труда, затраченного на его производство. Исходные допущения весьма сильные. Предложение: один фактор производства (труд); страна производит только два товара (сукно и вино); количество труда, затрачиваемого на единицу каждого товара, фиксировано. Спрос — никакого предполо­жения относительно функции спроса. Торговля — две страны (Англия и Португалия), торговля сбалансирована, торговли фактором нет, он немобилен и не может перемещаться из страны в страну; транспортные расходы отсутствуют. Рынок — идеальная конкуренция. В этих условиях, говорит Рикардо, в Англии производство сукна требует труда 100 рабочих в течение года, а про­изводство вина — 120 человек. Португалия имеет абсолютное преимущество перед Англией в производстве обоих товаров, поскольку затраты труда на каждый из них меньше: производство сукна требует труда только 90 человек в год, а производство вина - 80 человек.

По теории абсолютных преимуществ только Португалия будет экспортировать в Анг­лию и сукно, и вино. Но по мысли Рикардо, подтвержденной практикой тех дней, обе страны будут торговать и сукном, и вином. Вино в Англии стоит в 1,2 раза дороже сукна, поэтому для Англии выгоднее экспортировать сукно и за счет полученных средств импортировать вино, а в Португалии стоимость вина составляет только 8/9 от стоимости сукна, поэтому ей будет выгодно экспортировать вино и за счет полученных средств импортировать сукно. Если Португалия вложит весь свой человеческий капитал в производство вина, она получит за него больше сукна из Англии, чем она произвела бы сама. Соответственно если Англия вложит весь свой человеческий капитал в производство сукна, она получит за него больше вина из Португалии, чем она произвела бы сама. Ни одна из стран полностью, конечно, не специализируется, но естественная тенденция к специализации есть. Поэтому, собственно, и происходит международная торговля, во всяком случае, по Рикардо. (См. ремарка 1)

Ремарка 1. Четыре магические цифры

Полное описание закона сравнительных преимуществ у Рикардо следующее: Количество вина, которое она [Португалия] отдаст в обмен на английское сукно, не обус­ловливается соответствующим количеством труда, занятого в производстве каждого из этих товаров, что имело бы место, если бы оба они производились в Англии или в Португалии.

Условия в Англии могут быть таковы, что производство сукна будет требовать труда 100 человек в год, а если бы она попыталась заняться виноделием, то на тот же период ей пот­ребовался бы труд 120 человек. Следовательно, Англия сочтет более выгодным ввозить вино, покупать его в обмен на вывоз сукна.

Для производства вина в Португалии может потребоваться труд только 80 человек в год, а производство одежды в этой стране может потребовать труда 90 человек в течение того же периода. Следовательно, ей будет выгодно вывозить вино в обмен на сукно. Такой обмен мог бы осуществиться, даже несмотря на то, что товар, ввозимый Португалией, мог бы производиться внутри страны с меньшими, чем в Англии, затратами труда. Хотя Португалия могла бы произ­водить сукно, используя труд 90 человек, она ввезет его из той страны, где производство сукна требует труда 100 человек, потому что ей выгоднее употребить свой капитал на производство вина, в обмен на которое она получит больше сукна из Англии, чем производить сукно самой, переместив часть капитала из виноделия в производство сукна.

Таким образом, Англия отдала бы продукт труда 100 человек в обмен на продукт труда 80 че­ловек. Такой обмен не мог бы осуществиться между жителями одной и той же страны. Труд 100 англичан нельзя обменять на труд 80 англичан, но продукт труда 100 англичан можно обменять на продукт труда 80 португальцев, 60 русских или 120 жителей Ост-Индии.

Четыре магические (по выражению П. Самуэльсона) цифры Рикардо — количество человек, необходимое для производства сукна и вина (120 и 100 для Англии и 80 и 90 для Португалии), представляют большую сложность для интерпретации. Что это - количество труда, необходимое для производства единицы каждого товара в каждой из стран, или количество труда, необходимое для производства полного количества каждого товара, которым две страны торгуют друг с другом? Если это затраты на единицу товара, то Рикардо хотел сказать, что вино в Англии стоит в 1,2 раза дороже сукна, а в Португалии стоимость вина составляет только 8/9 от стоимости сукна, поэтому Англия имеет относительное преимущество в сукне, а Португалия - в вине. Но факт относитель­ного преимущества Англии в сукне нельзя установить, не зная относительной стоимости сукна в Португалии, а относительное преимущество Португалии в вине нельзя доказать без знания отно­сительной стоимости вина в Англии. Эта интерпретация включена в большинство учебников.

Если Рикардо имеет в виду затраты труда не на единицу сукна и вина, а на все их торгуемое количество, то относительное преимущество каждой из стран можно установить, не имея данных о другой стране. Сам факт, что Англия использует 100 человек для производства всего сукна, которое она экспортирует и которого достаточно, чтобы импортировать все вино, на производство которого в Англии пришлось бы затратить труд 120 человек, напрямую, без знания соответствующих затрат труда в Португалии, устанавливает относительное преимущество Англии в сукне. Относительное преимущество Португалии в вине, аналогичным образом, определяется тем, что ей надо всего 80 че­ловек, чтобы произвести все вино, которое она экспортирует, и этого достаточно, чтобы оплатить импорт всего сукна, производство которого потребовало бы работы 90 человек. Тем самым, при этой интерпретации выигрыш от торговли — сэкономленный в результате торговли труд, который может быть использован для производства чего-либо еще — составляет для Англии 120 - 100 = 20 человек, а для Португалии 90 - 80 = 10 человек. Важно, что при специализации выигрывают обе страны. Торговля — косвенный метод производства.

Последствия выбора интерпретации — далеко идущие. В первом случае теория сравнительных преимуществ касается только двух товаров и двух стран и требует специального расширения на много товаров и стран; во втором она сразу распространяется на любое количество товаров и стран. В первом случае соотношение цен между двумя товарами, по которым эти товары будут обмениваться (условия торговли), устанавливается в результате торговли и находится где-то между относительными ценами в условиях автаркии; во втором — условия торговли изначально заданы, а затем устанавливаются относительные цены товаров в каждой из стран. В первом случае для реализации выигрыша от торговли необходима полная специализация каждой из стран на товаре ее сравнительного преимущества; во втором достаточна частичная специализация. В первом случае сравнительные преимущества являются причиной торговли между двумя странами; во втором — источником выигрыша от торговли.

Сравнительное преимущество (comparative advantage)

 Каждая страна экспортирует те товары, по которым она имеет преимущество в относительной производительности труда.

Эта теория сравнительных преимуществ 1x2x2 (один фактор производства, два товара, две страны) продолжает оставаться рабочей лошадкой теоретической международной торгов­ли по сей день и имеет многочисленные расширения — на большее число факторов, товаров и стран. Во внешнеторговой практике соображения сравнительных преимуществ зачастую игнорируются — страны не готовы специализироваться полностью на тех товарах, которые они могут производить более эффективно. Аргумент очень простой: общее повышение эф­фективности зависит от действия всех торговых партнеров, которые должны одновременно специализироваться в области своих сравнительных преимуществ. Если кто-нибудь из них отстает, то в одной стране потери рабочих мест из-за отказа от относительно неэффективных отраслей и социальная напряженность в обществе придут сразу же, тогда как потенциальные выгоды от специализации — неизвестно когда, да могут и вообще не материализоваться. Если все страны не ведут себя по Рикардо. А они этого не делают.

Чтобы понять это и предложить что-то хотя бы не радикально, но все-таки новое, пот­ребовалось почти столетие и усилия двух выдающихся шведов — Э. Хекшера и его ученика Б. Олина. Эли Хекшер (Eli F. Heckscher, 1879-1952), написавший более тысячи работ, в том числе считающийся библиографической редкостью фундаментальный двухтомник по меркан­тилизму, получил известность благодаря небольшой статье «Воздействие внешней торговли на распределение доходов», опубликованной в никому не ведомом «Экономик Тидскрифт» (Ekonomisk Tidskrift) на не менее неведомом шведском языке в 1919 г. и в суматохе тех лет оставшейся практически неизвестной.[3] По совпадению, в этом же году вышли фундаменталь­ные труды И. Фишера по стабилизации доллара, Дж. Кейнса об экономических последствиях мира и В. Парето по общей социологии. В России шла гражданская война и одновременно она создавала Третий интернационал, что не помешало А. Таирову построить театр русского экспрессионизма, а В. Попову провести первые эксперименты с коротковолновым радио. В Европу только что прибыл джаз, в Версале был подписан мирный договор, а Пикассо написал «Пьеро и Арлекина» для дягилевской постановки «Треуголки» в Париже. В Америке был создан первый механический робот, введен восьмичасовой рабочий день, но экономика была в столь плачевном состоянии, что бастовали металлургические рабочие и назревал рисовый бунт.

Статья Хекшера была переведена на английский и опубликована только через двадцать лет, в 1949 г., и с тех пор перепечатывалась очень редко. Однако ее читал в оригинале двад­цатилетний Бертил Олин (Bertil G. Ohlin, 1899-1979), который в 1924 г. в возрасте 25 лет написал диссертацию «Теория торговли» («Handelns Teori»), опубликованную тоже только на шведском и тоже поэтому изначально никем не замеченную. В нее тем не менее еще до выхода в 1933 г. книги «Межрегиональная и международная торговля»,[4] Олин включил все то, что принесло ему Нобелевскую премию по экономике 53 годами позже, в 1977 г. Злые языки утверждают, что Олин послал журнальную версию своей диссертации на английском языке в «Экономик джорнл» («Economic Journah) его тогдашнему редактору Фрэнсису Эджуорту, который передал ее соредактору Дж. Кейнсу. Последний написал следуюющее: «Это ничего не значит и должно быть отклонено». Статья свет не увидела, и теория международной эко­номики задержалась в развитии на декаду.

Так что теория Хекшера-Олина стала достоянием теории международной экономики только в 1933 г, когда Гитлер пришел к власти в Германии и создал первый концентрационный лагерь; Рузвельт стал президентом США, вывел страну из золотого стандарта и признал СССР, возобновляя торговлю; Троцкий опубликовал свою историю русской революции; Бунин получил Нобелевскую премию по литературе; после 15 лет эмиграции в разгар голода, порожденного крахом экономики, Прокофьев возвратился в сталинский СССР. Книга Олина прозвучала, тем более что ее автор был уже известен тем, что рискнул вступить в публичную полемику с самим Кейнсом по вопросу о воздействии трансфертов на условия торговли и победил в ней. Помогла и учеба в Гарварде (экономическую теорию преподавал Франк Тоссиг (Frank Taussig) и непосредственное научное руководство диссертацией Густава Кассела (Gustav Cassel, автора в числе прочего идеи паритета покупательной способности валют.

Допущения теории Хекшера-Олина сходны с допущениями теории относительных пре­имуществ. Предложение: два фактора производства, страна производит два товара; количество факторов, затрачиваемых на производство каждого товара, фиксировано; соотношение факторов фиксировано; идентичная производственная функция во всех отраслях. Спрос — ограничен полученным от экспорта доходом. Торговля — две страны, торговля сбалансирована, торговли факторами нет, они немобильны; транспортные расходы отсутствуют. Рынок — идеальная конкуренция, размер рынков торгующих стран одинаков. Это так называемая версия 2x2x2, самая простая. Хекшер указал, что при одинаковом дефиците факторов производства, одина­ковых технологиях и одинаковых размерах рынка, сравнительные издержки между странами должны быть одинаковыми и поэтому, по Рикардо, торговли не будет. Поэтому разница в относительном дефиците факторов производства между странами — необходимое условие для появления различий в сравнительных издержках и, следовательно, для международной торговли. Различный дефицит факторов производства означает различные относительные цены на факторы производства и различное соотношение использования факторов в производстве различных товаров. Поэтому торговля между странами может осуществляться и при равных относительных издержках и, более того, способствовать их выравниванию.

Международное движение факторов производства подчиняется тем же законам, что и движение товаров. Различия в цене на труд, например, обусловленные в значительной степе­ни различиями в уровнях технологий, — причина международной миграции рабочей силы. Одинаковые технологии ведут к установлению одинаковых цен на факторы производства, а допущение об их мобильности между странами ведет к уравниванию их цен. Международная торговля не дает никаких гарантий относительно распределения доходов, поэтому свободная торговля в сочетании с целенаправленным распределением дохода представляет собой самую лучшую экономическую политику.

Олин пошел дальше. Избыточные факторы производства стоят относительно дешево, а дефицитные — относительно дорого. Товары, для производства которых требуется больше относительно избыточных факторов и малое количество относительно дефицитных факторов, будут экспортироваться в обмен на товары, производство которых требует противоположного соотношения факторов. Важные оговорки: по мере использования относительно избыточныхфакторов для производства экспорта их предложение будет уменьшаться, так же как и дефицит относительно недостаточного фактора по мере роста импорта; выравнивание цен на факто­ры может произойти, только если устранить все препятствия для международной торговли; выравнивания цен не будет, если разные факторы задействованы в производстве экспортных и импортных товаров; торговля не влияет на цену фактора, который не используется для производства импорта или экспорта. Международная торговля может возникать и независимо от обеспеченности факторами производства — из-за требований найти большой рынок для эффективного производства и сбыта продукции (экономика масштаба). Различия в качестве производственных факторов в различных странах, возможность использовать совершенно несходные технологии, отдача от масштаба и различия в уровне экономической стабильности и налогообложении — все это делает воздействие международной торговли на выравнивание цен на факторы производства весьма неопределенным.

Теорема Хекшера-Олина (Heckscher-Ohlin theorem)

Страна экспортирует товар, для производства которого интенсивно используется ее относительно избыточный фактор про­изводства и импортирует товары, для производства которых она испытывает относительный недостаток факторов производства.

Теорема, безусловно, верна по сей день. Особенно для стран, находящихся на ресур­сной стадии развития, и экономисты от математики ее доказывают даже как настоящую математическую теорему. Начиная с военных лет ее стали развивать в разных направлениях, в результате чего возникли еще четыре теоремы. При соблюдении многих весьма сильных допущений, и прежде всего того, что пропорции между факторами в двух странах близки, товары отличаются друг от друга по интенсивности использования факторов и число товаров больше числа факторов, теоремы говорят следующее:

Теорема Столпера-Самуэльсона (Stolper-Samuelson theorem).[5] В результате междуна­родной торговли реальная цена относительно избыточного фактора производства растет, а реальная цена дефицитного фактора падает.

ТеоремаХекшера-Олина-Самуэльсона (Hechscher-Ohlin-Samuelson theorem).[6] Международная торговля приводит к выравниванию абсолютных и относительных цен на факторы производства.

Теорема Рыбчинского (Rybczynski theorem).[7] Увеличение количества одного фактора должно привести к абсолютному расширению выпуска товара, связанного с использованием относительно большого объема этого фактора, и к абсолютному сокращению выпуска товара, связанного с использованием относительно меньшего его объема.

Теорема Джонсона (Johnson theorem)}[8] Усовершенствование технологии в экспортиру­ющей отрасли ведет к относительному росту производства и экспорта в ней и их сокращению в других отраслях, ухудшая условия торговли).

Соотношение между теоремами, которые все являются свойствами теории Хекшера-Олина показано на рис. 1.