ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ШКОЛА

О Гэри Беккере как ученом (Р.И. Капелюшников. Вклад Гэри Беккера в экономическую теорию)

        В заключение, по-видимому, имеет смысл коротко остановиться на наиболее ярких особенностях Гэри Беккера как ученого.

       Его научная судьба оказалась тесно связана с двумя исследовательскими цен­трами — Колумбийским и Чикагским университетами. Действительно, во всех его работах явственно различимы отличительные черты чикагской школы, продолжате­лем традиций которой — наряду с М. Фридменом, Дж. Стиглером, Р. Коузом, Г. Лью­исом, Т. Шульцем — он является. (Кстати сказать, он стал пятым представителем Чикагской школы, получившим Нобелевскую премию по экономике.)

      Одна из этих черт — приверженность маршаллианскому подходу, базирующе­муся на теории частичного равновесия. Именно в русле этой традиции выполнены все беккеровские исследования, и ссылки на А. Маршалла в них встречаются, навер­ное, чаще, чем на какого-либо другого экономиста прошлого. Другая, отчасти свя­занная с первой, — убеждение в недостаточности чистой теории, установка на ос­мысление реальных, эмпирических проблем. Третья — использование относитель­но несложных формальных методов, не требующих изощренного математического аппарата. Его исследования служат примером того, как многого можно достичь, ис­пользуя простые аналитические средства. Наконец, нельзя не отметить столь ха­рактерной для Беккера непременной "оглядки" на здравый экономический смысл. Нередко его выводы противоречат обыденным представлениям, демонстрируя, что экономическая реальность может быть совершенно иной, чем кажется. Однако во многих случаях полученные им результаты подтверждают справедливость тех пред­ставлений, которыми в своей повседневной жизни руководствуются "обычные люди".

       В центре исследовательских интересов Беккера всегда находились нетради­ционные темы, выходящие далеко за рамки экономического мейнстрима. В этом смысле он очень "неконвенциональный" экономист. Действительно, у него почти нет работ, посвященных "стандартным" экономическим проблемам, причем вер­ность этой "диссидентской" установке он сохранял на всех этапах своего творчес­кого пути — как самых ранних, так и более поздних.

      Вторгаясь в области, на первый взгляд, далекие от экономики, Беккер пред­почитал обращаться через голову своих современников к "классикам", к экономис­там давно прошедших времен. Многие его работы начинаются с отсылок к Смиту, Бентаму, Мальтусу, Сениору и особенно Маршаллу. Так он пытался вдохнуть жизнь в, казалось бы, безвозвратно забытые идеи, которые были отвергнуты или проиг­норированы мейнстримом.

      Нельзя не отметить и такую отличительную черту Беккера-исследователя, как интеллектуальная смелость, неизменная готовность к риску. Он не боялся браться за наиболее фундаментальные проблемы человеческого поведения и человечес­кого общества, которые представители других социальных дисциплин зачастую считали в принципе не поддающимися рациональному объяснению.

      Существенно также, что в любой чисто потребительской, на первый взгляд, деятельности он всегда умел выявить производственные и инвестиционные аспек­ты. Подобный подход не только давал возможность в совершенно новом свете уви­деть многие проблемы, ставившие в тупик других исследователей, но и способство­вал унификации самой экономической теории, преодолению барьеров между ее различными разделами. Ключевые понятия беккеровского  анализа — человеческий капитал, домашняя производственная функция, личностный капитал, социальный капитал и др. — доказали свою эвристическую ценность и стали общепринятыми.

      Однако было бы неверно сводить вклад Беккера в экономическую науку ис­ключительно к попыткам выйти за ее устоявшиеся границы. Он показал ограничен­ность многих базовых предпосылок стандартной микроэкономической теории, ко­торые большинством экономистов воспринимались как нечто само собой разумею­щееся. В их числе — предположения об однородности затрат труда, об экзогенности предпочтений, о семье как чисто потребительской единице, о фиксированности норм предпочтения времени и т.д. Впрочем, методологическая критика как таковая никогда не была для него самоцелью. Он не просто выявлял ограниченный характер этих предпосылок, но и успешно преодолевал его в своих исследованиях.

      Лейтмотивом научных поисков Беккера можно считать последовательную эндогенизацию различных экзогенных переменных, будь то характер предпочте­ний или темп прироста населения, семейный статус или норма предпочтения вре­мени. Это проистекало из его твердого убеждения, о котором он не раз заявлял, что задача подлинной науки заключается в том, чтобы с помощью как можно мень­шего набора исходных принципов объяснять как можно более широкий круг на­блюдаемых явлений. Действительно, нетрудно заметить, что в его работах сокра­щение числа предпосылок, принимаемых как "данные", шло рука об руку с увеличе­нием числа проблем, вовлекаемых в орбиту экономического анализа.

      Отсюда — подход к человеческому поведению как единому целому, поверх традиционных границ, отделяющих различные социальные дисциплины друг от друга. Результатом этого стало резкое расширение поля экономической теории, включение в нее целого ряда совершенно новых предметных областей. В конеч­ном счете Беккеру удалось добиться главного — собственным примером убедить большинство экономистов, что экономический подход столь же широк, как само человеческое поведение.

       Свою Нобелевскую лекцию Гэри Беккер заключил такими словами: "На меня производит сильное впечатление, как много экономистов проявляют желание зани­маться исследованием социальных вопросов, а не тех, что традиционно составляли ядро экономической науки. В то же самое время экономический способ моделирования человеческого поведения нередко привлекает своей аналитической мощью, которую обеспечивает ему принцип индивидуальной рациональности, специалис­тов из других областей, изучающих социальные проблемы. Влиятельные школы тео­ретиков и эмпирических исследователей, опирающиеся на модель рационального выбора, активно работают в социологии, правоведении, политологии, истории и, в несколько меньшей степени, в антропологии и психологии. Модель рационального выбора обеспечивает наиболее перспективную основу из всех, имеющихся сегод­ня в нашем распоряжении, для унифицированного подхода представителей обще­ственных наук к изучению социального мира" (36).

Р. И. Капелюшников

-----------------------------------------------------------------------

³⁶ Наст. изд. С. 608—609.

вернуться

Контакты