ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ШКОЛА

---

 

Джон Бейтс Кларк. Распределение богатства (глава XIII)

 

ПРОДУКТЫ ТРУДА И КАПИТАЛА, ИЗМЕРЯЕМЫЕ ФОРМУЛОЙ РЕНТЫ

 

Ренту обычно определяли как доход, получаемый от земли. При попытках решения проблемы распределения обычно из доходов общества элиминировали элемент земельной ренты и затем пытались найти принципы, относящиеся к оставшейся части. То, что земельная рента совершенно непохожа на заработную плату, процент и предпринимательскую прибыль, было наиболее распространенным взглядом. Согласно этому взгляду, доход от земли есть дифференциальный доход, определяемый своим собственным законом, который, помимо этого, нигде не применим. Рента отдельного участка земли измеряется сравнением ее продукта с тем, который может быть получен с наихудшего участка, используемого приложением того же количества труда и капитала. Покончив при помощи этого остаточного расчета с частью общественного дохода, получаемого от земли, считают, что сделан шаг в направлении решения действительно трудных проблем распределения. Полагают, что заработная плата, процент и чистая прибыль могут быть объяснены значительно легче, когда продукт земли изъят нз поля зрения.

 

Очевидно, однако, что заработная плата определяется конечной производительностью труда, употребляемого в связи с определенной величиной общего капитала; подсчитывая весь этот капитал, мы создаем путаницу, если не учитываем всех видов капитальных благ. Весь фонд производительного богатства во всех формах, принимаемых этим богатством, образует сложный агент, кооперирующий с трудом. Если величина производительного богатства в своей целостности остается неизменной, а количество труда увеличивается, то действует констатированный нами закон убывающей доходности. Конечная единица агента-труда, кооперирующего с землей и всяким другим средством производства, производит все меньше и меньше по мере возрастания единиц труда, — и стандарт заработной платы таким образом падает. Когда увеличение рабочей силы прекращается, уровень заработной платы остается неизменным.

 

Можно утверждать, что тот же результат будет достигнут при предположении, что капитал, в искусственных формах, остается неизменным по величине, в то время как рабочая сила возрастает. Можно считать, что земля определена но величине природой, и если мы сможем измерить производительное богатство, существующее в форме строений, орудий, материалов и т. п., сохраняя все это также неизменным по величине, мы получим условие, которое мы описывали. Общая величина производительного богатства будет тогда неизменным количеством — и мы сможем увеличивать труд, единица за единицей, испытывая, как это мы делали, его конечную производительность.

 

Этот метод доставил бы нам истину о падении производительности труда, но он не отнес бы этого результата к его истинной причине. То, с чем труд соединяется, не есть только искусственный капитал: труд сочетается с искусственным капиталом и землей, соединенными в одно и составляющими один общий помогающий труду агент. По мере возрастания рабочего населения, часть его обращается к земле, до сих пор не приносившей ренты, — увеличение рабочей силы подвинуло дальше предел использования земли. В течение того же периода роста новый труд, кроме того, постоянно добавлялся к рабочей силе, возделывавшей хорошую землю. Земля повсюду возделывалась все более и более интенсивно и использовалась другими путями. Искусственный капитал как таковой получил, как и раньше, только свою долю от увеличившейся рабочей силы. Он оказал помощь земле и вместе они восприняли всех новых рабочих. Заработная плата падает потому, что такой капитал и земля, вместе взятые, не могут сделать десятую единицу труда такой же производительной, как первая.

 

Для понимания причины падения конечной производительности труда должно быть рассмотрено поэтому все экономическое окружение растущего населения. Земля и искусственные блага находятся в неразрывной связи, и конечная единица труда производит то, что дает ему возможность производить весь этот сложный агент. В этой комбинации, которой определяется заработная плата, есть только два родовых члена — и действительно, как мы заметили, изменения в относительных величинах этих двух агентов, труда и всего капитала определяют и заработную плату, и процент.

 

Нет надобности спорить по вопросам чисто терминологическим. Необходимо найти некоторый термин для обозначения всего перманентного фонда производительного богатства: и естественное название для него — капитал. ¹ Необходимо также иметь термин для

обозначения всех видов конкретных благ, в которых заключается этот перманентный фонд, и мы будем называть эти вещи, включая и землю, капитальными благами. По мере того как наш анализ процесса распределения будет продвигаться, мы надеемся оправдать эту терминологию ее результатами. Во всяком случае, важно подчеркнуть, что количество труда, с одной стороны, и количество всего производительного богатства, с другой, определяют естественный или статический уровень заработной платы и процента.

-------------------

¹ Как мы увидим, это не значит, что земля сама по себе не будет называться капиталом. Когда дело касается земли, она будет обозначаться своим обычным наименованием. Есть, однако, постоянная необходимость иметь дело с общим фондом перманентного, производительного богатства, воплощенного в земле и искусственных средствах производства. Когда при этом подразумевается то, что в практической жизни называется «деньгами», вложенными в дело, это обозначается термином «капитал», и так это и будет называться в настоящей работе. Возражение против наименования земли разновидностью капитальных благ исчезает, если допустимо назвать все производительное богатство «в абстракции» — капиталом. Любое возражение, которое можно выдвинуть против подобного словоупотребления, менее серьезно, чем возражение против использования, на протяжении длинного исследования, такой фразы, как «перманентный фонд производительного богатства» или какого либо равноценного и одинакового неудобного выражения. Терминология, которую мы принимаем, предохраняет не только от смешения земли с этим фондом, но и против смешения с ним всякого другого средства производства в конкретной его форме. По крайней мере в этом отношении терминология точно отвечает своему назначению.

 

Земельную ренту мы будем изучать как доход (earnings) одного из видов капитальных благ, просто как часть процента.¹ Мы имеем теперь

возможность убедиться в том, что заработная плата и процент, хотя они определяются законом конечной производительности, могут быть измерены точно так же, как земельная рента. Это значит, что формула Риккардо, выражающая производительность участка земли, может быть использована для выражения производительности всего фонда общественного капитала: весь процент может быть представлен в форме дифференциального дохода или излишка. Опять таки формула Риккардо может быть применена для выражения производительности всего общественного труда, ибо заработная плата в целом есть дифференциальный доход. Одним из наиболее поразительных экономических фактов является то, что доход всего труда с одной стороны, и доход всего капитала, с другой, совершенно родственны таким образом земельной ренте. Они являются двумя родами ренты, если мы под этим термином подразумеваем дифференциальные продукты; и доход земли образует часть одного из них.

 

Упростим теперь закон земельной ренты, отвлекаясь от вспомогательного капитала, который в развитых аграрных государствах применяется к земле в больших количествах. Пусть земля, которую мы используем в качестве иллюстрации, будет обрабатываться трудом, практически лишенным средств производства. Каждый рабочий приносит с собой простейшее орудие, но процент на капитал, представленный этим орудием, составляет такую незначительную часть ежегодного заработка рабочего, что от него можно отвлечься. Мы должны, следовательно, иметь дело только с двумя производительными агентами: с землей, воплощающей теперь весь капитал, подлежащий рассмотрению, и с трудом. Игнорирование вспомогательного капитала не затрагивает принципа, который мы изучаем, так как требуемое можно было бы доказать с такой же полнотой, хотя и менее ясно, если бы мы усложнили наш процесс, приняв во внимание все виды капитала. Дифференциальный доход труда, лишенного средств производства и приложенного к плодородной земле, представляет наиболее ясную иллюстрацию дифференциального дохода, который может быть измерен формулой Риккардо. Это — тип всех видов ренты. ²

 

Труд, примененный таким образом к земле, подчинен закону убывающей доходности. Поместите одного человека на квадратном участке земли, состоящем из степи и из леса, и он получит большой доход. Двое рабочих на той земле получат меньше на человека, трое получат еще меньше, и если вы увеличите рабочую силу до десяти, то возможно, что последний человек получит только заработную плату. Мы должны, однако, тщательно доказать, почему десятый человек получит только заработную плату. Если владелец земли наймет людей по более высокой ставке, рабочая сила будет увеличиваться до тех пор, пока последний человек не станет производить только то, что ему выплачивается. В этом случае, как мы сказали в десятой главе, заработная плата определяет предел интенсивности обработки земли. Ставка, которую мы должны платить рабочим, определяет, какое количество их мы можем употреблять на нашей ферме. Если, однако, наша ферма изолирована и рабочие представляют собой самодовлеющее общество и должны быть использованы десять человек,

-------------------

¹ См. главу XXII.

² Такими видами являются: 1) рента всего капитала; 2) рента всего труда; 3) рента отдельных капитальных благ и 4) рента отдельных рабочих.

 

 

то мы всех их поставим на работу и оплатим каждого в соответствии с тем, сколько произведет последний. Здесь продукт предельного труда, как мы указывали в соответствующей главе, определяет уровень заработной платы; и здесь также положение иллюстрирует истинный закон ренты.¹

 

Все предшествующие рабочие в ряду доставляют избыточный продукт сверх величины, производимой последним рабочим. Они получают только то, что производит последний, а лендлорд, сдавший землю фермеру (farmer-landlord), получает остальное. То, что отходит к собственнику земли, есть сумма ряда остатков, которые получатся, если принять в каждом случае продукт, вменяемый каждому из предыдущих рабочих, в качестве уменьшаемого, а продукт, вменяемый последнему, в качестве вычитаемого.

 

Назовите продукт, производимый единственным рабочим, когда он один располагает полем, — Р¹. Назовите добавочный продукт, который может быть произведен вторым рабочим, — Р² и т. д. Назовите возрастание выпуска продукции, доставляемое последним рабочим, P¹⁰. Тогда

 

Р¹ — P¹⁰   = излишек, произведенный первым рабочим,

Р² — Р¹⁰  =  излишек, произведенный вторым рабочим,

Р⁹ — Р¹⁰  =  излишек, произведенный девятым рабочим.

 

Если мы закончим ряд подобных вычитаний и сложим девять остатков, сумма их всех будет рентой данного участка земли. Это есть количество, которое может удержать собственник из общей величины продукта, созданного различными рабочими при помощи земли.

 

Сумма Р¹ + Р² + Р³ и т. д., по P¹⁰ включительно, есть общий продукт поля и труда, затраченного на нем. Это сумма всех уменьшаемых в предыдущем ряде, и продукта, добавленного к нему последним рабочим. 10 × P¹⁰ равно всему вычитаемому, а общая рента с поля есть

разница между этими двумя величинами. Это есть, другими словами, общий продукт минус десятикратный продукт десятой и последней единицы труда.

 

Измерим снова число рабочих линией AD, а продукт последовательных приращений труда через АВ, А¹ В¹, и т. д. Если мы придадим

этим линиям заметную ширину, так что их ряд заполнит всю фигуру ABCD, эта площадь будет измерять продукт всего труда и всего капитала в земледельческом обществе нашего примера. Капитал фактически весь состоит из земли — и мы имеем теперь возможность вменить земле ту часть продукта, которую она в действительности производит.

----------------

¹ Закон ренты, как он обычно формулируется, имеет недостаток, иллюстрируемый первым из этих случаев, где он применяется к оплате труда. Фермер, фигурирующий в общепринятой формулировке закона, нанимает своих людей за заработную плату, которая господствует в различных отраслях производства вокруг него. А когда он находит, что большее количество людей не воспроизведет своей заработной платы, он прекращает увеличение рабочей силы. Каждый из более ранних рабочих создает излишек сверх своей заработной платы. Когда мы рассматриваем ренту ограниченного участка земли, предназначенного для одного вида использования, — научный путь подсчета ренты состоит в использовании, в качестве вычитаемого, заработной платы, а не предельного продукта труда, так как здесь заработная плата определяет конечный продукт. Если нам нужен подлинный дифференциальный продукт, мы должны изолировать наше производственное общество, подсчитать рабочих, включить их в работу и дать последнему произвести то, что он может. Тогда образуется разница между тем, что производит каждый из предыдущих рабочих, и конечным или стандартным продуктом. В каждом случае мы получим подлинный дифференциальный продукт. Он измеряется не путем сравнения продуктов, произведенных для фермера, с заработной платой, выплаченной им, но сравнением одного продукта с другим.

 

 

Последняя единица труда производит количество продукта, выражаемого через DС, и соответственно этому каждая единица труда стоит в действительности именно эту сумму фермеру-предпринимателю, и каждая единица получает эту величину как свою заработную плату. АЕСD измеряет общую сумму заработной платы и ЕВС измеряет общую ренту земли. Мы говорили, что эта величина состоит из ряда излишков или дифференциальных продуктов, и мы измеряли их в каждом случае путем вычитания продукта последнего приращения из того, что мы называли продуктом каждого из предыдущих приращений труда. АВ минус СD образует такой излишек, являющийся частью ренты. Для поверхностного взгляда представляется, что земля имеет способность урезать в свою пользу часть продукта труда — это значит, что избыточная часть продукта всех предыдущих приращений труда выступает как земельная рента.

 

В действительности, этот излишек есть результат той помощи, которую оказывает земля и который может быть вменен только земле. Правильное понимание природы всякой ренты заключается в трактовке ее как конкретного добавления, которое один производственный агент способен сделать, к продукту, вменяемому другому производственному агенту. Земля делает свое собственное добавление к продукту каждой единицы труда за исключением последней. Когда имелся один только участок земли, при отсутствии труда для его обработки, продукт был равен нулю. Когда одна единица труда соединилась с землей, продукт был равен АВ—-и при таком положении дела мы весь продукт вменяем труду. ¹ Теперь на поле появляется вторая единица, не снабженная капиталом и лишенная средств

производства, и добавляется к рабочей силе. Что бы она ни производила, она доставляет это путем добавления к тому, что приносило поле в результате обработки его одним человеком. Продукт, создаваемый добавлением труда без добавления капитала, — даст А' В'. Разница между АВ и А'В', представленная линией Е'В, измеряет тот

 

¹ В случае первого приращения труда мы могли бы, путем другого рассуждения (different dialectics) весь продукт вменить земле. Труд сам по себе ничего не создает и добавление земли производит весь продукт. Опять таки, подразделяя одну единицу труда на ряд мелких единиц, мы могли бы вменить продукт частично труду и частично земле.

 

 

 

Продукт последней частичной единицы труда установил бы тогда стандарт, с которым бы совпадала заработная плата или эффективный продукт всех частичных единиц труда; и диаграмма, которая бы выразила этот

факт, была бы такой, в которой А'В' — есть величина, вменяемая каждой частичной единице труда, АА'В'Е— величина, вменяемая всему труду, и ЕВ'В— величина, вменяемая земле. Только тогда, когда в работе имеется больше, чем одна единица труда, становится ясным, сколько должно быть вменено труду и сколько земле.

 

 

 

излишек, который человек может произвести, когда он располагает всем полем, над тем, что он мог бы произвести без помощи капитала. Последний рабочий добавляет труд и не добавляет земли к этому производственному соединению, тогда, как первый рабочий имеет землю, — и то добавление, которое сама земля делает к чистому продукту труда, образует дифференциальное количество — земельную ренту. Наука ренты – есть наука экономической причинности, прослеживающей продукты до их источников. Получатель ренты есть производитель продукта.

 

Третий человек, также не имеющий средств производства, доставляет величину А"В", и Е'В + Е"Е'" — измеряет вклад, доставленный до сих пор землей соединенному продукту земли п труда. Проложив вертикальные линии и придав им ширину, достаточную для заполнения всего пространства диаграммы, мы получим AECD как продукт всего труда, когда его нанимают единица за единицей и заставляют работать фактически без помощи средств производства. ABCD есть то, что он создает при помощи земли, и ЕВС есть величина, вносимая землей в совместный продукт земли и труда. Это измеряет разницу между продуктом десяти единиц труда при содействии земли и продуктом десяти единиц труда самих по себе.

 

Мы можем теперь сделать действительно важное приложение принципа убывающей доходности, определяющего и предельную производительность и ренту. Это приложение — реально происходящее повсюду в деловом мире. Изолированная ферма, весь капитал которой исчерпывается землей, есть только иллюстрация; тогда как действительное поле для труда, которому соответствует ферма, есть мир со всем его кругом отраслей производства и сложным оборудованием капитала.

 

Вместо неизменной площади земли — подлежит теперь изучению неизменный фонд перманентного общественного капитала. В данный момент он есть точно определенная величина; и он, как и раньше, будет сохранять условия этого настоящего момента, оставаясь точно в прежнем объеме. Искусственные средства производства, конечно, погибают и возобновляются, но если нет необходимости в изменении формы капитала, изношенные средства производства будут замещены точно такими же. Мотыга заменит мотыгу, корабль будет следовать за кораблем; и новые средства производства будут совершенно точными копиями старых. Это было бы ясно в полностью статических условиях. Мы должны, однако, вводить труд приращение за приращением на это общее производственное поле — и это, конечно, вызывает уже ранее описанные нами изменения в формах капитала. По мере того, как рабочая сила увеличивается, средства производства становятся более многочисленными и дешевыми, при одновременном сохранении величины капитала неизменной.

 

Труд, примененный ко всему фонду капитала в виде земли и всех средств производства, подчинен теперь закону убывающей доходности. Первая единица производит величину АВ, вторая величину А' В', третья создает количество А" В" и последняя — количество DC. Эта последняя величина устанавливает уровень заработной платы и площадь AECD измеряет величину заработной платы. В качестве ренты всего фонда общественного капитала остается величина, выраженная площадью EВС. Весь процент есть таким образом излишек, совершенно родственный ренте, как она выражена формулой Риккардо: это конкретный продукт, вменяемый тому агенту, который претендует на него, как на доход.

 

Эта рента кроме того образована рядом подлинно дифференциальных доходов; она не похожа на ренту нашей фермы в нашей прежней иллюстрации, которая, как мы видели, действительно зависит от уровня заработной платы, существующей в другом месте.

 

Рента всего фонда общественного капитала есть сумма ряда разниц между определенными продуктами и конечным или стандартным продуктом. Подлинные различия существуют между разными продуктами, а не между продуктами и заработной платой. Линия DC, устанавливающая размер заработной платы, выражает продукт последней единицы труда. Мы заняли работой всех рабочих общества; мы измерили величину, производимую последним добавлением к рабочей силе, и мы измерили излишек, производимый каждой предшествующей единицей труда сверх этой величины.

 

 

Излишек этот в каждом случае есть действительно дифференциальный продукт, так как это не просто остаток после выплаты заработной платы, но разница между одними продуктами и другими. Это разница между продуктом труда, снабженным средствами производства, и продуктом труда самого по себе; а сумма всех этих разниц есть рента всего общественного фонда капитала.

 

Возьмем теперь обратный случай. Пусть труд будет неизменным элементом и пусть общественный капитал возрастает, меняя, конечно, при увеличении свои формы. ABCD есть весь продукт, АВ—продукт первой единицы капитала, А'В' — продукт второй, А"В'' — продукт третьей и DC — продукт последней единицы капитала. Единица капитала, вступая без дополнительного труда в производственное сочетание, увеличивает продукт на величину DC. Такое количество может быть вменено любой единице капитала, обособленно рассматриваемой. Эффективное значение каждой из единиц капитала одинаково. В то время, как капитальные блага не взаимозаменяемы, подлинный капитал полностью таков, и все его части поэтому находятся на одинаковом уровне производительности (earning capacity). Торговец, промышленник, или фермер, если только он может предложить хорошее обеспечение, имеет возможность занять все нужные ему деньги по ставке, которую для него заработает наименее нужная единица, вложенная им в его дело; предполагает ли это эксплоатацию предшествующих единиц капитала? Обирает ли кредитора заемщик этих сумм?

 

Если конечная единица капитала производит единицу DC, она получит эту величину в виде процента; и конечно никакая другая единица не получит больше. AECD будет общей величиной процента и ЕВС будет излишком: но это будет тот излишек, который вменяется как причине труду и только труду. Разница между продуктом, созданным исключительно капиталом, и тем продуктом, который создан сочетанием капитала и другого агента, есть результат присутствия и действия этого другого агента.

 

Если бы мы применяли термин рента ко всем подобным излишкам, мы должны были бы сказать, что ЕВС есть рента рабочей силы, находящейся в действии совместно с капиталом. Эта величина образована рядом дифференциальных продуктов. Очевидно, что ВА — DC есть разница между продуктами первой и последней единиц капитала, А'В' минус DC—разница между продуктом второй и последней единицы капитала и т. д. Рента труда, если мы употребим это выражение, есть сумма избыточных продуктов, связанных с предшествующими единицами капитала, но не вменяемых им как причина. Кажется, что рабочие получают часть того, что производят предшествующие единицы капитала; тогда как в действительности — это есть разница между тем, что совместно производится капиталом и трудом, и тем, что сам капитал вносит в продукт этого сочетания. EВС есть поэтому продукт, вменяемый только труду.

 

Один и тот же закон управляет заработной платой и процентом — закон предельной производительности.

При одном способе формулировки закона (диаграмма 1) мы получаем заработную плату как величину, непосредственно определяемую этим принципом; это площадь ABCD нашей диаграммы. Арифметически выраженный заработок всего труда равен продукту конечной единицы труда, умноженному на число единиц. На диаграмме 1, на которой заработная плата определена таким образом, процент есть излишек рентного характера.

При другом способе формулировки закона (диаграмма 2) мы получаем уже процент в качестве величины, положительно определенной законом: предельной производительности, а заработная плата теперь излишек, родственный ренте. Вместе взятые, эти величины образуют весь статический доход общества.

 

Прибыль не имеет места при таких статических условиях. Два дохода, перманентных и не зависимых от динамических изменений, являются естественно продуктами труда и капитала. Каждый из них непосредственно определяется законом предельной производительности и каждый точно так же есть остаток-излишек или дифференциальное количество. При известном способе выражения — это есть рента, образуемая путем вычитания другого дохода из всего продукта общественного производства.

 

Поступает ли когда-либо этот остаток, к лицам, получающим его естественным путем, просто потому, что это остаток, на который не претендуют другие? В случае диаграммы 1, где ЕВС, представляющая процент, есть излишек, получает ли капиталист эту величину просто потому, что труд не может его получить? Весь продукт есть ABCD, а труд может иметь только AECD. Если нет прибыли, капитал должен получить остаток.

 

Вступают ли тогда капиталисты во владение доходом только потому, что это оставлено им в таком виде рабочими?

 

Это пункт большой важности. Обсуждаемый вопрос равносилен тому, определяется ли всякий статический доход остаточным путем. Ясно, что так он никогда не определяется.

 

Ни один статический доход не является тем, что он есть, просто потому, что вычитание другого дохода из общественного продукта дает некоторый остаток. Всякий доход, который есть не больше, чем остаток, должен поступить к предпринимателю. ЕВС на диаграмме 1 остается в руках предпринимателя, потому что на него не претендует труд. Постольку это есть остаток. Кроме того важно, чтобы эта сумма осталась в руках предпринимателя, так как это делает его способным платить процент, требуемый капиталистом; но в том простом факте, что он имеет эту сумму, нет ничего, что делало бы необходимым выплатить ее капиталисту. То, что собственники капитала могут принудить предпринимателя заплатить им, определяется предельной производительностью капитала. Предприниматели должны заплатить за его последнее приращение ровно столько, сколько это приращение производит, и они должны заплатить за все остальные приращения в том же размере. Если эта необходимость отнимает от них всю величину ЕВС, которую труд оставил в их руках, тогда ЕВС переходит к капиталисту. Она переходит, однако, только потому, что капиталист может требовать и получать ее посредством прямого действия закона предельной производительности. То, что капиталист может получить на основе этого принципа, выражается диаграммой 2. ABCD есть здесь величина процента, определенная непосредственно и положительно. Эта величина, во всяком случае, должна перейти от предпринимателей к капиталистам.

 

У предпринимателя, следовательно, после выплаты заработной платы, изображенной как AECD на диаграмме 1, остается ЕВС, из которой он может выплатить процент; и то, что он должен заплатить как процент, есть величина AЕCD) диаграммы 2. Если бы площадь ЕВС на диаграмме 1 была больше площади AECD на диаграмме 2, тогда для предпринимателя имелся бы остаток. Это была бы чистая прибыль, единственный вид дохода, который всегда определяется остаточным путем.

 

Перед лицом фактов совершенно очевидно, что два статических дохода, а именно, доходы рабочего и капиталиста, выплачиваются им предпринимателем, который получает и продает продукт их совместной деятельности. На хлопчатобумажной фабрике именно наниматель капитала и труда выносит товары на рынок и из выручки оплачивает рабочих и собственников капитала. Если он сначала выплачивает капиталистам то, что требует в применении к капиталу закон предельной производительности, то он имеет остаток, из которого он должен выплатить заработную плату; и теперь закон предельной производительности решает, сколько он должен выплатить в качество заработной платы. Если у него остается что-нибудь после этих двух платежей — это есть прибыль; и термины прибыль и остаточный доход являются таким образом синонимами.

 

Справедливость этого может быть продемонстрирована путем использования наших диаграмм в обратном порядке. На диаграмме 2 АЕСD есть процент как величина, определенная непосредственно, а ЕВС есть остаток, который в руках предпринимателей остается для выплаты заработной платы. То, что предприниматель должен заплатить рабочим, есть AECD диаграммы 1. Если это меньше ЕВС диаграммы 2, то для предпринимателя есть остаток или прибыль. Статические условия, однако, исключают такую прибыль, делая равными эти две площади.

 

Мы таким образом установили следующие положения:

 

1.      И заработная плата и процент определяются законом предельной производительности.¹

 

2.      Когда, в случае иллюстрации, один из этих доходов определяется таким образом, то другой представляется в виде остатка.

 

3.      Как остаток, подобный доход остался бы в руках предпринимателей, но в действительности он отнимается от них дальнейшим действием закона предельной производительности.

 

4.      Предпринимательская прибыль н остаточный доход являются синонимическими терминами. Статические условия, предполагаемые в настоящем исследовании, исключают существование такого предпринимательского барыша.

------------

¹ Кажется, что вышеприведенный тезис резко противоречит теории заработной платы, выдвинутой покойным президентом Т. A. Walker,

где заработная плата называется остаточной долей распределения. Подчеркнуть тот факт, что его исследование по существу явилось исследованием предмета экономической динамики, значит оказать содействие устранению из дискуссии причин путаницы и воздать должное теории этого выдающегося экономиста. Если общий продукт производства становится больше, чем он был, и если процент, рента и прибыль не становятся больше, чем они были раньше, заработная плата должна поглощать все возрастание продукта. С этой точки зрения остаток может рассматриваться как количество, остающееся после того, как прежний продукт всего производства вычитается из настоящего продукта. Подобное представление о способности труда присваивать все увеличение, создаваемое динамическими изменениями, находилось бы в согласии со взглядом, что в условиях простого статического выравнивания, все время происходящего, заработная плата определяется непосредственно законом предельной производительности, как и все другие доли общего продукта. Допустим, что прогресс, делающий производство как целое более производительным, делает более производительным и труд, рассматриваемый обособленно, но оставляет производительность других агентов неизменной. Тогда рабочие при каждом статическом выравнивании, которое бы имело место, вынуждали бы предпринимателей отдать им их продукт, так же как это сделали бы и капиталисты. Статически, заработная плата определялась бы непосредственно, тогда как динамически она состояла бы частично из остатка, образованного путем вычитания предшествующего продукта производства как целого из настоящего продукта.

 

С нашей точки зрения прогресс в методах производства делает и труд и капитал более производительными; и результаты этого прогресса делятся между двумя агентами, в соответствии с той степенью специфической производительности, которой наделяет их прогресс. Труд, следовательно, не получает всей разницы между предшествующим продуктом производства и настоящим. Мы стараемся сделать ясным то, что при простом статическом согласовании долей в распределении и заработная плата и процент должны определяться непосредственным, а не остаточным путем. После выплаты процента в руках предпринимателя остается заработная плата; но он вынужден выплатить ее труду, потому что это есть продукт труда. При заключении сделки рабочий имеет выгоду свободной конкуренции; он фактически продает свой будущий продукт и может обратиться к другому предпринимателю, если первый отказывается дать ему полную ценность этого продукта. Капиталист, заключая контракт на выплату процента, таким же образом продает продукт и может потребовать его ценность. Без этой силы ни рабочие, пи капиталисты не могли бы получить своих долей из рук предпринимателя. За предшествующей формулировкой принципов, изложенных в этой главе, читатель отсылается к статье автора в «Quarterly Journal of economics» от апреля 1891 г. «Распределение, определяемое законом ренты».

См.Джон Бейт Кларк

Предельный факторный доход, Функциональное распределение дохода, Экономическая рента, 

Еще раз о предельной производительности (Марк Блауг),

Экономическая школа, лекция 39 (функциональное распределение дохода)

В.М.Гальперин. Несколько сюжетов о капитале

В.М.Гальперин о дифференциации доходов

 

 

Можно искать термины и их толкования на всех сайтах Экономической школы:

Вернуться

Координация материалов. Экономическая школа

Контакты